В театре, помимо парадного фойе и буфета, зрительного зала и сцены, костюмерных и гримуборных, есть множество «тайных» комнат, скрытых от взора зрителей. Ведь театр – это маленькая модель государства, со своей иерархией, правилами, и, что очень ценно, имеющая собственные производственные цеха и мастерские. Каждый цех таит в себе множество тайн и историй, они пропитаны театральным духом, в них своя особая аура и атмосфера, а главное, — душа. «Душой пошивочного цеха» стала на долгие годы Вера Николаевна Могилёва, отметившая на днях свой 60-ый юбилей.
Пришла, чтобы остаться
Молоденькая Вера, в девичестве Деменкова, окончила техническое училище № 25, получив специальность «закройщицы», по окончанию которого устроилась на фабрику индивидуального пошива и ремонта одежды ателье № 1 закройщицей комсомольской молодёжной бригады. А в 1981 году, узнав о том, что в театре есть вакансия и требуется специалист, заняла сразу должность заведующей костюмерно-пошивочного цеха, сменив на этом посту Людмилу Буклешову. Приняла в свои руки «богатый» фонд театра: хитоны богов, наряды королей, платья императриц, а попросту, — «склад» с театральными костюмами. И стала во главе «пошивки», «швейки», как мы по-доброму позволяем себе называть этот волшебный цех.
Конечно, специфика работы в театре была несколько иной, отличающейся от пошива «бытовых» и «модельных» фасонов, которые носят в жизни. Театральные постановки охватывают, как говорится, все времена и эпохи: тут тебе и исторический костюм, и национальный, и даже самый фантастический и сказочный. Придя в театр, нужно было заболеть им, захотеть стать частью творческого организма, а главное — полюбить это дело, стать со-творцом. Профессии театрального портного не учат, как и многим другим специальностям, их передают из рук в руки, получают от мастера к мастеру.
Вере Николаевне повезло, она пришла в «золотой период театра», в то время, когда рядом творила целая плеяда художников, непосредственно работавших со швеями, и мастериц, кто трудился в царстве «ниток и иголок», делясь своим опытом с новичком.
«В театре сложно, но зато уж в ТЕАТРЕ!»
Главным художником был заслуженный работник культуры КазССР Борис Дубовиченко, рядом с ним творил Виктор Зубарев, на постановки приезжал известный ленинградский сценограф Геннадий Лавренюк и художник-постановщик Светлана Быстрова, работал художник Александр Канунников и многие другие. Пошивочный цех, состоял из людей, знающих своё дело: Антонина Ивановна (жена директора театра, фронтовика Анатолия Степановича Рудзика, служившего в театре до прихода Могилёвой,- прим. авт.), Галина Петровна Щёлокова, Вера Игнатьевна Локтева. Все они стали её «университетами», передавшими свои знания и опыт, научившими всем тонкостям искусства кройки и шитья сценического костюма, без книг и лекций, на деле, доверив исполнение замыслов художников и режиссёров.
Первым её спектаклем стал знаменитый «Дядя Ваня» А.П.Чехова в постановке Я.Панджариди и в сценографии Б.Дубовиченко. И по прекрасной театральной традиции, режиссёр подписывает к премьере программку спектакля, не только артистам, но и всем причастным к созданию и его выпуску. Вот те первые слова, посвящённые лично ей: «Поздравляю Вас с Вашей первой премьерой! В театре сложно, но зато уж в ТЕАТРЕ! Всех Вам, Вера, благ! Спасибо за работу!». Стоит предположить, с этих слов, началась история её длительных взаимоотношений с театром, с художниками, режиссёрами, актёрами, людьми творческими и нестандартно мыслящими, а рядом с такими личностями либо соответствовать, либо… И Вера Николаевна не только соответствовала, но и выросла в большого мастера и художника.
«…Эти волшебные ручки»
У Веры Николаевны за вот уже почти 40 лет работы в театре осталось в памяти множество громких театральных премьер и событий, спектаклей и актёрских образов, она помнит каждый костюм. Зайдя на склад, может совершить экскурс в историю создания каждого костюма: она способна часами рассказывать, на кого был сшит определённый костюм, вспомнить какие-то детали работы над спектаклем и проч. Она бережно хранит все эскизы костюмов, все театральные программы, посвящённые лично ей. Процитирую слова благодарности режиссёров, чтобы читатель понимал уникальность всеми любимой и дорогой Веры Николаевны через слова благодарности разных режиссёров:
«Милая Верочка! Спасибо Вам за костюмы! Очень многое Вы сделали для успеха нашего спектакля, и он есть – Успех!» (А.Урбанович – «Воспоминание» А.Арбузова).
«Ласковая Вы моя, Вера Николаевна! Это неправда, что чудес не бывает. Такое огромное количество красивых костюмов и за такой короткий срок… Ну, разве это не чудо! Целую Ваши руки!» (Ю.Ковалёв – «Хрустальный башмачок» Т.Габбе).
«Как я люблю и уважаю эти волшебные ручки, что из старушек могут сделать девушек! А из девушек- старушек!» (О.Малуша – «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского).
Уникальная, единственная, эксклюзивная…Наша!
В большинстве театров современности существует должность «художника по костюмам» — та специфическая профессия, которую Вера Николаевна осваивала на ощупь, вслепую, методом проб и ошибок, делая собственные шаги в мир неизведанного, изучая множество книг по историческому костюму. Это сейчас, пройдя такой длинный путь в творчестве, она вправе сама давать бесценные уроки и мастер-классы, может обучать: наставляя, делясь тайнами профессии и раздавая советы молодым. Она стала редким, уникальным специалистом, и не побоюсь этих слов, эксклюзивным, «штучным» мастером (если это понятие применительно к профессионалу такого уровня) не только в Уральске, но и во всем театральном пространстве Казахстана. Можно научиться шить хорошо, но в театре важно ещё и внутреннее портновское чутьё… Так вот оно у Могилёвой безупречное.
Она знает не только об особенностях тканей, специфике кроя, но самое важное в данном случае, она «видит» каждого артиста индивидуально, прорабатывая каждый его образ, исходя из его психофизических и физических возможностей. Понимает, что костюм- «вторая кожа» для актёров, он на сцене должен «работать» на персонажа. А главное, видит не сам по себе костюм и артиста в нём, а костюм в контексте художественного оформления спектакля. Порой вблизи наряд может быть хорош, а на сцене теряется, и бывает наоборот. Все эти тонкости Вера Николаевна знает и просчитывает наперед, ставя «верный акцент», словно хороший терапевт.
Главный режиссёр театра Оксана Малуша с радостью дала прекрасную характеристику нашей героине:
«Такие люди — сокровище, клад! Мы не устаём признаваться ей в любви, каждую премьеру, каждый день! Безупречный вкус Веры Николаевны, мастерское, отношение к делу – вызывают восхищение и священный трепет перед ней. Я всегда переживаю – дотянет ли качество спектакля до качества костюмов из-под её волшебных рук! Кроме зрителя, её работа делает абсолютно счастливыми и артистов, и режиссёров. Это уровень, художественный уровень театра. Когда возникает замысел спектакля, то первым делом идёшь к ней с режиссёрскими излияниями и, проницательная Вера Николаевна, сразу ставит оценку — готов режиссёр или нет, видит свой будущий спектакль или нет. В случае, когда режиссёр знает, чего хочет, она тоже увлекается и начинается чудо сотворения театрального костюма. И актриса (актёр) не может уже играть в нём бездарно (за 26 лет нашего знакомства проверено). А ведь она никогда не гонится за признанием, похвалой, всегда смущается даже от слов благодарности, бывает и плачет от обиды (такое бывает, к нашему сожалению, в её жизни)».
Как-то режиссёр А.Таиров сказал: «Костюм – это вторая оболочка актёра, это нечто неотделимое от его существования, это видимая личина его сценического образа, которая должна так целостно сливаться с ним, чтобы стать неотторжимой». Для нашего театра Вера Николаевна гораздо больше, чем просто швея и закройщица, она художник- конструктор, художник- модельер, творец и волшебник.
P.S. Признаться честно, наша героиня и не подозревает о выходе этой статьи. Она скромна, а на всяческие уговоры об интервью, отвечает либо отказом, либо отшучивается. Говорит: и помимо нее, есть о ком писать в театре. Примите, дорогая Вера Николаевна, это как дань и преклонение перед Вашим талантом!
