Гибель Урала

Мы становимся свидетелями гибели одной из главных водных артерий земли или природных процессов?

Горыныч, тентек-озен — гордая, сильная и своенравная река Урал, источник жизни миллио-нов человек и некогда главный кормилец Приуралья, теряет силу и гибнет. Что приводит третью по протяженности реку в Европе к такому исходу: человеческое вмешательство, недальновидная политика в использовании ее вод, или причина в природных явлениях? Эти вопросы мы переадресовали экспертами и экологам.

Акмарал ШАЯХМЕТОВА

Насколько все плохо?
Река Урал (Яик — на башкирском, Жайык — на казахском) — река, берущая основание на горе Нажимтау в Башкирии. Протекает она по Челябинской области, возвращается в Башкирию и направляется вниз по Оренбургской области, в Западно-Казахстанскую область, город Атырау впадая затем в Каспийское море.
Во времена казачества Урал был главным кормильцем людей, проживающих здесь – в реке водился осетр, купечество имело престижный статус “поставщик двора Его Величества” — за поставку осетра высшей пробы, достойной царского стола. В Советское время Урал стал судоходной рекой — пароходы перевозили важные грузы, паромы – людей в другие населенные пункты и на дачи.

Сейчас увидеть судно на Урале – редкость. Осетр почти исчез и даже попытки запустить в реку «белую» рыбу из питомников имеют слабый эффект. Периодически мы возмущаемся, услышав очередную новость, как очередная компания сливает в Урал ядовитые отходы своего производства. А приходя на пляж, видим, что
берег реки становится все дальше и дальше, посреди реки появляются “островки”, а в отдельных местах Урал и вовсе можно перейти вброд.

Определить «на глаз», глубину экологической катастрофы невозможно, поэтому за цифрам мы обратились к экологам.
«Многолетний среднегодовой уровень воды в Урале составляет 594 см, — почти шесть метров. Это среднее значение. В водные годы, например в 1994 году, уровень воды был 852 см — почти 8 метров. В 2020 году уровень воды в самый пик паводка, весной составил 307 см, а в 2019 и того меньше — 240 см. Для сельского хозяйства есть норма потребления — 607 млн кубов. Так вот в 2020 году сельское хозяйство ЗКО истратило 280 млн кубов — воды попросту не хватило», — сообщил нам специалист РГП “Казводхоз” по Западно-Казахстанской области Шынболат Ермагамбетов.
Годовой объем стока тоже говорит сам за себя. По данным РГП в разные годы он менялся в пределах тысячи кубических километров, и в среднем составлял семь кубических километров. Самый большой объем зафиксирован в 1990 году — 16,8 куб. км. В 2020 году воды в Урале было 4,2 куб. км, а в 2019 — 3,7 куб. км.

Опасная засуха
Руководитель управления природопользования и регулирования природных ресурсов Ринат Шауенов объяснил нам, как формируется водный ресурс реки и что могло стать причиной засухи стратегической для многих городов реки.
«80 % всей воды в Урале — от рек-притоков, которые находятся на территории России. В частности, это река Сакмара – она пополняет Урал на 50-55%. И Сакмара и другие притоки пополняются, прежде всего, талыми водами. Но в последние года произошло изменение климата: вроде и осадков много, но грунт не промерзает — в итоге во время таяния снега влага впитывается в землю, а не течет в реки. Например, в 2020 году “Росгидромет” сообщал, что объем осадков будет выше среднегодичной нормы. Соответственно, мы ждали весной больше воды во время разлива реки. Но этого не случилось из-за грунта», — говорит Ринат Шауенов.
Эколог отмечает, что помимо весеннего разлива, Урал пополняется водой и в течение лета — во время схода снега с Южно-Уральских гор. Но теперь и этого не происходит из-за того, что в верховьях гор снега мало, да и в нашей местности летних дождей становится все меньше.
«Есть еще и понятие цикличность маловодных лет. Это природное явление, а от чего оно зависит, мы не знаем. Такое маловодье на Урале зафиксировано в 60-х годах, после чего река восстановилась», — объясняет он.

Права на реку у все одинаковы
Эколог, председатель эколого-географического общества ЗКО Дархан Сариев считает, что есть еще несколько причин засухи Урала.
«На реке очень много гидроузлов, плотин, каналов и прочих сооружений, созданных человеком для регулирования реки. Река — природный механизм и чем меньше на нем таких сооружений, тем лучше. Необходимо пересмотреть вопрос необходимости всех этих сооружений, и по возможности избавляться от них. Это сразу улучшит экологическое состояние реки, и она сама себя восстановит», — убежден Дархан Сариев.
Он называет еще одну причину — ограниченная подача воды из Ириклинского водохранилища, которое расположено на территории России.
«Ириклинское водохранилище спускает в Урал воду со скоростью15 кубометров в секунду. Этого мало, это, так называемый, санитарный минимум. Фактически воду, которая должна естественным путем доходить до нас задерживают, копят у себя. По какому праву это делается, никто разобраться не может. Но в водном Кодексе четко прописано: на Урал имеет право и Россия и Казахстан. Понятно одно: это вопрос межгосударственный и им должны заниматься политики — налаживать и регулировать”, — говорит Сариев.
По мнению эколога, современный подход к использованию воды Урала недальновидный: это не просто речка местного значения, а масштабная экосистема, нарушив которую, мы получим тяжелые последствия, размеры которых предугадать сложно.
«Есть еще одна причина, которая влияет на обмеление — уменьшение лесов возле русла реки. Деревья помогают сохранять влагу в своих корнях, не давая воде испаряться. Только за 2020 год в области сгорело 4 тысячи гектара леса. Вот сейчас еще и Переволочную рощу хотят затронуть там, где располагается старица Урала. Это приведет к большой экологической проблеме», — говорит он.

Плоды многолетних переговоров
Елена Тарасенко, бывший депутат мажилиса Парламента, экологический активист и член российско-казахстанской комиссии по проблеме спасения трансграничной реки Урал, также поделилась с «Надеждой» своим мнением.
«После распада Союза изменился и водохозяйственный режим — необходимо было налаживать взаимодействие с Россией. Вопрос о реке Урал я поднимала еще 20 лет назад. Процесс формирования взаимоотношений по реке с Россией все это время шел непрерывно. Хотя довольно медленно, но результаты есть. Мы добились создания межгосударственной комиссии, в которую входят люди, непосредственно заинтересованные в реанимировании реки. В частности это главы областей, губерний, на территории которых протекает Урал», — говорит Елена Тарасенко.
Заседания комиссий, которые проходили в Москве, принесли первые плоды: в декабре 2020 года министры экологии двух стран подписали программу конкретных действий по спасению реки на три года: с 2021 по 2024гг.
«Эта программа, во-первых, включает обмен информацией об экологическом состоянии реки Урал и определяет, каким образом в дальнейшем будет происходить взаимодействие на уровне двух стран. Это поможет решать проблему сообща. Первый этап программы — всестороннее научное исследование Урала, на основе которого сформируют шаги по устранению всех проблем. Сейчас научным исследованием занимаются обе страны — с привлечением международной организации ОБСЕ. Что касается восстановительных работ, то после исследования они будут проводиться на уровне бюджетов заинтересованных областей», — говорит Тарасенко.
Член межгосударственной комиссии также отметила, что сейчас решается вопрос о создании отдельного международного департамента, отвечающего за проблемы Урала.
«На самом деле, вопреки расхожему мнению, Россия с готовностью идет на решение этого вопроса. Особенно в последние годы, когда россияне начали замечать, как катастрофически мелеет Урал в Оренбурге. Там ситуация даже хуже, чем у нас. Действительно, это проблема, которая серьезно затрагивает обе страны», — говорит известный экологический активист.

Программа есть, а исполнители?
«Надежда», вместе с экологом Дарханом Сариевым изучила по пунктам подписанную министрами экологии двух стран программу, согласно которой обе стороны будут работать на ниве восстановления экосистемы реки Урал.
Программа предлагает такие действия как научно-исследовательская работа последствий регулирования стока в бассейне Урала, выявление источников загрязнения реки, реконструкция очистных сооружений, реконструкция водопропускных сооружений, восстановление водных объектов, ликвидация негативных объектов, сеть мониторинга наблюдений, лесовосстановительные работы и работы по восстановлению биоразнообразия. Разберемся по пунктам — что это такое и как это может помочь.
«То, что начинается все с научно-исследовательской работы — хорошо. Без исследований последствий вмешательства в экосистему реку даже не стоит и начинать дело. Что касается очистных сооружений — это тоже хорошо. Воду будут использовать вторично, а значит, расходовать меньше. Насколько дорого будет стоить такое сооружение пока не ясно, но во многих развитых странах они стоят и их выгода очевидна», — комментирует программу Дархан Сариев.
По его словам, следующие два пункта — восстановление водных объектов и ликвидация негативных объектов, тоже могут быть полезны.
«Вмешательство человека в жизнь реки — всегда плохо. Плотин и прочих регуляторов естественного ее русла очень много. Если те, в которых особо нет нужды, без которых можно обойтись, ликвидировать — это большой процент успеха. Что касается мониторинга наблюдений, то он, безусловно, необходим. Сейчас все это делается, но нет единой базы, которая наблюдения по реке и каждому притоку Урала на территории России и ЗКО собирала в одно целое. Такая сеть поможет прогнозировать дальнейшее развитие ситуацию», — говорит Сариев.
Также эколог считает, что развитие леса вокруг реки и восстановление биоразнообразия крайне необходимы, однако это длительная работа. Лес не растет быстро, также как и осетр и другие рыбы сразу не приживаются.
«Пока я вижу неплохую программу действий на бумаге. Вопрос в том, кто это будет делать, насколько они грамотны и компетентны. Сейчас во многих сферах хватает недоучек, некомпетентность которых может привести к катастрофе. Я считаю, что необходимо найти лидера, вокруг которого и будет строиться вся история по реанимированию Урала», — считает эколог.
Пока начинает реализовываться трехлетняя программа спасения Урала, в управлении природопользования и регулирования природных ресурсов не могут прогнозировать какой уровень воды ожидается в Урале на территории нашей области в этом году. Говорят «воду ждем в объемах хотя бы не меньше, чем в прошлом году».
Тем временем, об Урале достаточно серьезно поставили вопрос и в мажилисе Парламента. 10 февраля депутат Дуйсенбай Турганов попросил премьера вмешаться в катастрофическую ситуацию с обмелением реки Урал. Он также попросил придать реке особый статус охраняемого государством водного объекта.

«Урал, который является третьей рекой в Европе по длине на протяжение уже трех лет имеет водность в три раза меньше среднемноголетних значений».