7 марта на очередном судебном заседании по делу о гибели двух рабочих ТОО «Батыс су арнасы» по ходатайству государственного обвинителя были заслушаны свидетельские показания следователей, принимавших участие в расследовании дела. Сторона защиты выдвинула дополнительные ходатайства о проведении технической и судебно-медицинской экспертиз, а также поставило под сомнение качество самого досудебного следствия.
Роман ДРОЗДОВ
На прошлом судебном заседании в ходе допроса следователя Закарова было выяснено, что для расследования несчастного случая 24 августа были созданы две следственно-оперативные группы, в которых отсутствовали положенные подписи, а сам Закаров заявил, что не входил в следственную группу, хотя проводил допрос очевидца.
По этому поводу государственный обвинитель ходатайствовала о вызове в зал суда следователей, непосредственно принимавших участие в расследовании и выезжавших на место происшествия. Первым был допрошен заместитель начальника Абайского отдела полиции Бекешев. Он показал, что 24 августа лично распорядился о создании второй оперативной группы, так как первая не справлялась с большим объемом работы.
— На пульт 102 поступило сообщение об обнаружении трупа. По данному факту незамедлительно выехала следственно-оперативная группа в составе старшего СОГ Молдагалиева. Прибыли на КНС, где были обнаружены два трупа. Непосредственно я находился на месте происшествия. Произошло резонансное преступление, на место прибыли журналисты, не каждый день такое случается. Вторая группа стояла на подстраховке, чтобы выполнить какую-либо срочную работу, провести необходимые следственные действия. По горячим следам устанавливалась причина происшествия. На месте находились работники «Батыс су арнасы», всех надо было допросить. Некоторые лица, интересующие следствие, были доставлены в Абайский отдел полиции, у которых были взяты первоначальные показания. Я сам был включен в данную группу и лично допрашивал начальника участка Масалимова, — рассказал следователь.
На вопрос прокурора, входил ли в следственно-оперативную группу следователь Закаров и знал ли он об этом, Бекешев однозначно ответил, что входил, а по поводу противоречивых показаний своего коллеги предположил, что тот просто переволновался.
Еще одно противоречие, интересовавшее суд, касалось того, что следователь Самигулина назначила судебно-медицинскую экспертизу трупа Байболова, хотя дело находилось у дознавателя Молдагалиева. По этому поводу заместитель начальника Абайского отдела полиции также сослался на большой объем работы.
— На место происшествия прибыл старший группы Молдагалиев, он непосредственно возле меня находился, производил все действия, осмотр места происшествия. Так как был определен большой объем работы, на месте находились два трупа, их надо было срочно доставить на судебно-медицинскую экспертизу, я вызвал вторую группу. Были вызваны две машины, и я лично поручил Самигулиной, чтобы она отвезла один из трупов на СМЭ. Я дал ей указание вынести постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы, — пояснил Бекешев.
По его словам, у него были такие полномочия в соответствии со ст. 159 Уголовно-процессуального кодекса.
Сторона защиты поинтересовалась, насколько большой объем работы был выполнен следователями. Со слов адвоката Коловертновой, по протоколу осмотра места происшествия этого большого объема работы как раз не наблюдается: не были изъяты технические приспособления, осмотр производился как при общем уголовном преступлении. Для чего же была необходимость в двух следственно-оперативных группах?
Свидетель настаивал, что на месте устанавливался круг лиц, которые были задействованы в этих работах, устанавливались свидетели, и с каждым проводились беседы, выяснялись обстоятельства происшествия. На вопрос адвоката, сколько человек было допрошено на месте, Бекешев вспомнить не мог, на что сторона защиты напомнила, что, согласно протоколу, было допрошено всего шесть человек.
— Мы сейчас не двигаемся с места только потому, что был некачественно проведен осмотр места происшествия без назначения соответствующих исследований, нет даже времени окончания осмотра места происшествия, — заметила сторона защиты.
Представитель потерпевших Супугалиевых, в свою очередь, высказала, что осмотр места происшествия начался в 12.00, но во сколько закончился, не отмечено. К тому же, по ее словам, протокол осмотра следователь написал всего на двух листах, остальное — готовые бланки.
— Краткость – сестра таланта, — ответил Бекешев. – А на скольких листах он должен быть? Главное — был произведен качественный осмотр.
— Вы считаете, что был качественный осмотр?
— Я считаю — да.
Следующий свидетель Молдагалиев, дознаватель Абайского отдела полиции, дал те же показания касательно осмотра места происшествия и необходимости двух следственно-оперативных групп.
На вопрос прокурора, почему в протоколе не было указано время окончания осмотра места происшествия, свидетель ответил:
— Много людей было, журналисты, впопыхах, скорее всего, поэтому не указал.
Также он признал ошибку, что постановления о создании следственно-оперативных групп действительно не были подписаны. Эту ошибку он назвал технической.
На еще одну ошибку указала представитель потерпевших Супугалиевых, которая, ссылаясь на то, что статья, по которой велось расследование, относится к категории тяжких преступлений, уверена, что дело должен был вести следователь, а не дознаватель.
На это свидетель ответил, что это не он решает.
Третий свидетель, следователь Самигулина, назначившая судебно-медицинскую экспертизу трупа Байболова, показала, что место происшествия, как и сам труп, она не осматривала, и вообще выехала на кражу. Действовала по указанию начальства, в дальнейших следственных действиях также не участвовала.
Заслушав показания свидетелей, государственный обвинитель призвала суд отклонить ходатайства стороны защиты о некачественном следствии. Прокурор сослалась на нормы УПК, согласно которым технические ошибки, не ставящие под сомнение достоверность следственных действий, не являются основанием для признания протокола недопустимым в качестве доказательства.
Сторона защиты, в свою очередь, выступила с возражением. Адвокат Коловертнова отметила, что техническая ошибка не может ставить под сомнение законность следственных действий, но в данном случае, по ее словам, сомнения есть. Также защитник заявила, что ссылка на ст. 59 ч. 4 не обоснована, так как начальник следственного отдела уполномочен поручать производство следствия или ускоренного досудебного расследования, но не конкретных следственных процессуальных действий. Кроме того, Самигулина должна была обжаловать действие своего начальника, потому что дело не находилось у нее в производстве. Все это, говорит адвокат, делает данное процессуальное действие ничтожным.
— Мы все время доказываем свою невиновность, хотя принцип уголовного судопроизводства – это презумпция невиновности. Ни одного технического специалиста не было допрошено. Сегодня мы заявляем ходатайство о назначении экспертиз. Потому что я ни одного дела не видела, которое по этой статье дошло бы до суда без наличия технической экспертизы. Более того, в результате изношенности канализационных сетей и оборудования невозможно было обеспечить контроль за возникновением этого опасного производственного фактора, ведь несчастный случай именно в этом заключается. Он произошел не из-за того, что Масалимов неправильно оформил наряд, не из-за того, что инструкцию нарушил, а в результате возникновения опасного вредного фактора. И мы сейчас только предполагаем, какой именно вредный фактор – давление в сети или выброс воды – мы этого не знаем. В делах данной категории, прежде всего, нужно выяснять механизм наступления вредных последствий, предусмотренных уголовным законодательством, и установить, в результате ли нарушения правил охраны труда, и каких именно, наступили вредные последствия. Это самый отправной момент. При расследовании данного дела не была даже установлена причина аварии. Мы ждали этого ходатайства со стороны обвинения, потому что объем обвинения не может основываться на тех материалах дела, которые представлены сегодня. Потом мы бы не ставили под сомнение вопрос производства следственных действий, если бы они в порядке УПК были узаконены, — сказала в завершение адвокат Коловертнова.
Архивное фото
