В редакцию «Н» обратилась 76-летняя пенсионерка Евдокия Семеновна АБЛАЕВА. С 2011 года бабушка скитается по инстанциям и пытается подтвердить свое право считаться тружеником тыла. Пока ее попытки не увенчались успехом. Почему? Ответ на этот вопрос искал наш корреспондент.
— Я родилась в п. Володарка в 1937 году, — рассказывает Евдокия Семеновна. – Раньше у этого населенного пункта было другое название – село Гнилое. В 1941 году, когда началась Великая Отечественная война, я все еще ходила в ясли. Деток, что постарше, а мне тогда было уже пять лет, няни брали с собой, когда ходили полоть картошку или собирать колоски. Голодно было, надо как-то выживать. А уже в 1943 году я пошла в семилетнюю школу в этом же поселке. Каждую весну, лето и осень мы помогали рабочим из колхоза имени Володарского. Работали на плантации. Пололи овощи, собирали урожай и отгружали его на машины в воинские части. Иногда ради этого нас даже снимали с уроков. Приложив к этой автобиографии короткую справку-подтверждение от свидетеля Натальи Измайловой, которая написала, что вместе с Е. Аблаевой работала на полях и плантациях с начала и до конца войны, заявитель отнесла все в отдел занятости и социальных программ города, но через некоторое время получила отказ. В письме за подписью заместителя председателя специальной комиссии С. ШУЛАНБАЕВОЙ значилось: «Отказано в установлении трудового стажа во время Великой Отечественной войны в связи с тем, что не подтверждается шесть месяцев трудового стажа работы. К тому же ваш свидетель Н. Измайлова не располагает документами, указывающими и подтверждающими факт совместной работы в п. Володарка с 22.06.41 по 9. 05.45 годы». «Н» связалась с Сауле Шуланбаевой и попросила прокомментировать данное решение:- Объясню все по порядку, как вообще проходит процедура подтверждения факта работы в годы войны, то есть всех оснований для того, чтобы человек считался тружеником тыла. Изначально пенсионер обращается в ГЦВП с пакетом документов, куда входит заявление, удостоверение личности и показания одного свидетеля с приложением трудовой книжки либо приказов и справок, подтверждающих факт совместной работы в военные годы. Потом эти документы поступают к нам на рассмотрение специальной комиссии, которая обязательно берет во внимание показания одного из свидетелей, знающего заявителя по совместной работе на одном предприятии, организации, колхозе и располагающего документами за это время. Мы, конечно, стараемся идти навстречу пожилым людям, уважая их возраст и вклад в годы Великой Отечественной войны. Однако нельзя сбрасывать со счетов и те объективные основания, которые необходимы для подтверждения факта работы (не менее шести месяцев) в сороковые годы. Есть специальные инструкции и законы, по которым мы работаем. Так, мы руководствуемся и постановлением Совета народных депутатов СССР от 1942 года, где говорится, что от мобилизации освобождаются матери, имеющие грудных детей, а также женщины с детьми до восьми лет в случае отсутствия других членов семьи, обеспечивающих уход за ними. С точки зрения логики, мы все понимаем, что дети, держась за подол своих родителей или нянь, ходили на поля собирать колоски или выходили на другие работы. Да, у нас есть среди тружеников тыла пенсионеры до 1937 года рождения. Но они смогли предоставить документы. Подход должен быть объективным, так как мы за это несем ответственность и порою находимся между молотом и наковальней. Справедливости ради стоит отметить, что в сложившейся ситуации можно понять обе стороны. И пенсионерку, которая, будучи еще ребенком, переносила все тяготы военного времени и трудилась, как могла. Ей обидно, что государство создало свою «теорему» для тружеников тыла, требующую обязательных доказательств в виде справок, которых ей, может быть, и не найти. А работники собеса вынуждены сидеть на букве закона и руководствоваться положениями и инструкциями, иначе они могут лишиться работы. Было бы значительно проще, если ли бы всех, кто был рожден до 1937 года, автоматически отнесли к категории «труженик тыла», и не унижали детей войны бюрократическими процедурами. Тем более, если учесть, что ряды ветеранов редеют с каждым годом, а размер нынешнего пособия для тружеников тыла составляет всего 2 МРП или 3526 тенге, эта мера для государственного бюджета вполне посильна. Скорее всего, этот вопрос стоит адресовать не работникам собеса, а нашему министерству труда и социальной защиты населения, а также парламентариям.
Маргарита ОРЛОВА
