В двух историях о ветеранах Великой Отечественной войны много общего: оба выжили чудом, оба трудились всю жизнь, воспитав достойных детей и внуков, и оба теперь оказались забыты всеми, кроме школьников.
Алексей ЕРОШЕНКО:
«Пережил снайпера, который в меня стрелял»
На жизнь он не жалуется. Привычки такой нет. Да и то сказать: вернулся живым, женился на той, с кем с пионерлагеря еще дружил, прожил с ней в любви и согласии 57 лет, трех сыновей вырастил. «У меня дети, внуки, правнуки – все крепкие», – говорит ветеран, с гордостью перечисляя, кто кем работает и где учится. Гордиться ему есть чем. И пособия ему хватает на жизнь, дети, внуки не оставляют его без присмотра. Вот только обидно ветерану, что в этом году из военкомата не было никого, хотя живет он по нынешнему адресу с 2008 года. А он еще ого-го какой живой!
Алексей Павлович родился 24 августа 1924 года в совхозе Чалыклынский Озинского района Саратовской области. В первом классе учился три года: умерла мать, через год отец женился второй раз, но в январе умирает и мачеха. На третий год школу построили в их совхозе, и он смог учиться нормально.
Окончив семь классов, решил поступать в Саратовскую летную школу, но его направили в Ташкентское училище НКВД. Все поехали, а он заупрямился и пошел в Энгельсское пулеметное училище. Было это в июне 1942 года, уже советские войска потерпели поражение под Харьковом, гитлеровцы рвались к Волге в направлении Сталинграда, подготовка новобранцев шла ускоренными темпами.
– Нас учили командовать, – рассказывает Алексей Павлович. – Помню, в марте 1943-го направили на фронт, в эшелоне было человек 500. Ехали мы голодные, в городе Калач попали под фашистский обстрел.
Их с другом Алексеем Леоновым не зацепило, а кто-то погиб, не доехав до фронта. Направили молодых лейтенантов в Ростов, оттуда до Новошахтинска пешком, где их с Лешей и развела война в разные части. Ерошенко попал в 91-ю стрелковую узбекскую дивизию 51-й пехотной армии: «Принимай взвод противотанковых ружей», – сказал командир.
Как командовать? Во взводе 36 человек, из них 24 – узбеки, не говорящие по-русски. На помощь пришли казах Сарсен и русский из Ташкента, знавшие узбекский. Первый бой лейтенанта Ерошенко был недалеко от Северного Донца. Во время подготовки к великой битве на Курской дуге Алексей вступил в компартию. Во время вручения партбилетов начальник политотдела армии говорит: «Нам нужны люди в разведку». Вызвался Ерошенко.
Две недели готовилась группа Ерошенко к захвату языка, разведывала обстановку. Немца захватили, он, как командир, прикрывал отход своих бойцов, вернулся в часть, а его уже особист ждет: немец в пути задохнулся. «Вот тебе и награда», – опешил лейтенант. Он еще не знал, что ему предстоит командовать штрафной ротой, где у него в подчинении будут офицеры не ниже старлея, и взять языка с боем.
– Мы вышли на задание в четыре утра, сразу после артподготовки. С наскоку захватили дюжину фрицев, всех живьем в часть доставили, – вспоминает ветеран. Считает, что ему повезло: отступать не приходилось.
Четыре ранения было у лейтенанта Ерошенко. В ногу, в руку, но самое тяжелое – в голову. Было это 4 ноября 1943-го в Крыму во время штурма Турецкого вала. Из-за сильного обстрела противника первая атака его роты захлебнулась, а когда он стал поднимать бойцов второй раз, немецкий снайпер и в него саданул. Пуля вошла под череп, Ерошенко сразу парализовало, но он успел заметить, что и снайпера этого наши накрыли.
Первый санитар, который тащил его в медсанбат, погиб, а молоденькая сестричка полтора километра на себе тянула и спасла. Нашелся и майор-особист, решивший, что лейтенант придуряется и его надо арестовать, но командир не дал.
– Помню, лежу на операционном столе, все понимаю, все вижу, а ни сказать, ни шевельнуться не могу. Нейрохирург молодая совсем, трепанацию мне делает, тюк чем-то по голове – боль аж до пят простреливает. Вытащила она мне пулю, а потом в Мелитополь на самолете отправили в госпиталь, – рассказывает Алексей Павлович.
В общем, с тех пор он уже к строевой службе не был годен. В феврале 1944-го был у него отпуск домой по ранению, рана еще долго мучила. Успел выздоравливающий офицер на посевной и хлебоуборке поработать, жениться, а потом Озинский райвоенкомат вновь мобилизовал его готовить призывников, затем – снабжать снарядами передовые части маршалов Рокоссовского, Ватутина.
После войны А. П. Ерошенко работал в Озинках на сланцевом руднике, в 1958-м переехал в Уральск и устроился в трест «Промстрой». Сначала снимали комнату в 10 кв. метров, а уже через год получили трехкомнатную квартиру – в семье тогда было уже трое мальчишек. Работал в РСУ горисполкома, в тресте «Сельхозтехника» автотранспортного управления, окончательно завершив свою трудовую деятельность в 1995 году в связи с расформированием предприятия. Несколько раз оперировался в госпиталях Саратова и Алматы – ранение давало о себе знать.
Интересно, до 1998 года он получал пенсию, как инвалид Великой Отечественной войны, но потом почему-то все его документы облвоенкомат отправил в министерство обороны РК, где ветерана перевели на пособие. Сколько ни бился он, из министерства один ответ: «Все законно». А еще некий чиновник, не назвавший своего имени, по телефону сказал Ерошенко: «Было у вас хорошо, теперь будет немножко плохо. Никуда не звони, не пиши, все равно ко мне все бумаги придут». Вот так.
Михаил ГУРСКИЙ:
«Я дошел до Берлина!»
в том числе «10 лет Астане» //
Михаил Семенович 23 сентября 2013 года отметил 90-летие. С этой знаменательной датой его поздравила только родня. Довольно странно. Ведь живет он с 1971 года в аккурат рядом с СОШ № 16, учащиеся которой его всегда поздравляют с 9 мая и этот год не был исключением.
Наш ветеран – уроженец Алтайского края, призывался из Семипалатинской области, до первого ранения служил в пехоте. Присягу принял 23 июля 1942 года при 75-й Омской Сталинской бригаде и уволился в запас лишь в июле 1945 года в звании гвардии старшины роты, будучи комиссованным подчистую.
Первый бой принял в городе Белом Калининской области, рядом с Ржевом. Первое ранение получил 7 декабря 1942 года в локоть, в результате которого рука перестала двигаться и ее в Калининском госпитале чуть не ампутировали: он не пошел на операцию. Майор-особист его за это чуть было под статью не подвел. Спасла и руку, и жизнь 18-летнему бойцу лечащий врач: «Пальцы шевелятся, – вылечим!»
Лечение было долгим и тяжелым, но он сам выпросился на фронт, подойдя к офицеру-«купцу», набиравшего пополнение из выздоравливающих бойцов в артиллерию. Участвовал в освобождении Белоруссии, Польши, дошел до Берлина. Перенес три ранения и две контузии, но каждый раз возвращался в строй.
– Когда Одер форсировали, я был верхом на лошади, ее ранило. Она стала тонуть, а я плавать не умею, – рассказывает Гурский. Но нет, сумел как-то выбраться, да еще и орудие уберег. А было это 21 апреля 1945 года. В медсанбате ему подлатали раненую в бою ногу, а контузию он уже в пригороде Берлина получил в конце апреля. Но до рейхстага все же дошел. Правда, после капитуляции Германии.
– Когда узнали о победе, чувства распирали – МИР!!! – вспоминает Гурский. – Довелось мне и с союзниками пообщаться. Когда после гарнизонного госпиталя мы, шестеро комиссованных, вышли на улицу, а до Берлина 80 километров, нас подвезли американцы. Вот тогда я впервые негра увидел. Всю дорогу с ним болтали – он что-то лопочет, я – по-русски отвечаю!
Домой Михаил Семенович добирался месяц. Вернулся в родное село Благодатное, женился на землячке Александре Семеновне, она работала учителем в школе, и началась у них мирная жизнь. Как фронтовика-орденоносца, его переводили с места на место: командиром-инструктором в ОСОАВИАХИМ в Урджаре, в райсельхозотдел, директором районного дома культуры в Маканчи, что на границе с Китаем. В 1957-м он – начальник отдела кинофикации. Работал в райкоме партии, был и председателем сельпо. В 1961-м – завскладом Маканчинского хлебоприемного пункта. В 1964-1969 годы – на Семипалатинской реалбазе хлебопродуктов, а с мая 1969-го направлен в Уральск в ПМК «Южэлеватормельстрой», которая в 1976-м была преобразована в ПМК-7 треста «Западэлеватормельстрой», где он работал заместителем начальника до самого выхода на пенсию в 1983 году.
В январе этого года Михаил Семенович похоронил горячо любимую супругу, с которой прожили 67 лет. Она всю жизнь проработала в системе образования. Было у них четверо сыновей, старший умер маленьким, а троих вырастили достойными людьми. Четверо внуков, четверо правнуков – наследство богатое. Вот только не понимает он, почему его с днем пожилых никто не поздравил. Он всем обеспечен, внуки его пестуют, но дорого-то ветеранам внимание! Им просто хочется знать, что их помнят.
Анна ПАНИЩЕВА,
фото Георгия СЕМЕНОВА